Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история  - Петер Загер

Дом Сената – каменное сердце университета. Здесь проходят заседания Сената, принимаются мелкие и крупные решения, определяющие течение университетской жизни, от споров по поводу обучения женщин до интриги с присуждением звания почетного доктора философу Жаку Деррида. Время от времени дом Сената становится площадкой для общественных мероприятий. В мае 1933 года здесь читал свою единственную публичную лекцию лирик и латинист А. Э. Хаусман («Имя и природа поэзии»), а в 1959 году Ч. П. Сноу впервые излагал тезис о «двух культурах» в рамках Ридовских лекций.

По сравнению с тем, сколько лет этой уважаемой кембриджской лекционной традиции, берущей начало с 1524 года, дом Сената относительно молод. Он был воздвигнут в 1722–1730 годах по проекту шотландского архитектора Джеймса Гиббса, главное творение которого в то же самое время сооружалось в Лондоне – церковь Св. Мартина-в-Полях. Монументальное деление фасада колоссальными колоннами и пилястрами, фронтон над слегка выступающим центральным ризалитом, нижний ряд окон с арочными щипцами, поочередно круглыми и островерхими, балюстрада как завершение крыши, акцентированная урнами, – так, в классической элегантности, Гиббс представил нам дом Сената, смешение палладианских мотивов, традиции Кристофера Рена и римского барокко. Внутри можно увидеть длинный светлый зал с галереями, кессонный потолок с лепниной в стиле рококо, статуи работы Майкла Рисбрака и Джозефа Нолкенса. Фасад выполнен из светлого портлендского камня, который Рен использовал и в Лондоне. На лужайке – бронзовая копия римской варвикской вазы. Случайных посетителей, то есть большинство из нас, удерживает на расстоянии массивная черная ограда 1730 года, одна из первых чугунных решеток в Англии.

Стоит отметить, что углы кембриджских лужаек отмечены спиралями из литого железа перед домом Сената, замысловатыми каменными свитками во дворе Эммануил-колледжа и черными фонарями в старом дворе Питерхаус-колледжа – тема с множеством вариаций в этом раю для любителей английских газонов.

Дом Сената – единственный реализованный из множества проектов застройки xviii века в центре Кембриджа. Не только Хоксмур грезил о барокко, Гиббс тоже хотел воплотить здесь гораздо больше: двор с флигелями и церковью Св. Девы Марии (Большей) в качестве восточного завершения ансамбля. Недостаток средств, а также резкая критика не позволили ему закрыть вид на часовню Кингз-колледжа. Лишь через тридцать лет университет построил рядом с домом Сената новую библиотеку (1754–1758). Проект Стивена Райта, более мужественный, чем у Гиббса, счастливым образом завершил ансамбль. Здание выполнено из того же портлендского камня в палладианском духе, а его венецианские окна особенно полюбились английским последователям. Палладианский флигель Райта заменил изначальное восточное крыло Старых школ.

Там, за георгианским ансамблем, располагается средневековое ядро университета. В вымощенном булыжником Коббл-корте есть все, что нужно университету: помещения для собраний и руководства, библиотека и лекционные залы различных факультетов, или школ. Начало школам положили теологи. Их Школа богословия (ок. 1350–1400) стала первым собственным зданием Кембриджского университета, хотя по роскоши не может даже сравниться со своим двойником из Оксфорда, выстроенным в стиле поздней готики. Из грубого бутового камня сложен и западный флигель для факультета церковного права (ок. 1430–1460), а южный флигель, где слушали лекции по философии и гражданскому праву, – уже из жженого кирпича. Над лекционными залами располагались первые библиотечные помещения университета.

Старые школы, многократно перестраивавшиеся, сегодня являются административными задворками университета. К управленческому центру принадлежит также прилегающий к ним западный двор, изначально старый двор Кингз-колледжа, проданный колледжем университету в 1829 году. Сэр Джордж Гилберт Скотт в 1867 году почти полностью обновил его, как и выход на улицу Тринити-лейн.

Попутно еще об одном здании в этом каре, Кокерелловской библиотеке (1837–1842), к западу от дома Сената. Второй проект расширения университетской библиотеки предложил викторианский архитектор С. Р. Кокерелл. Его ощущение объема и поверхностей бесподобно; грандиозное внутреннее помещение, которое тянется во всю длину здания, с одним цилиндрическим сводом, оживленным кессонами с диагональным рисунком – самый красивый библиотечный зал xix века в Кембридже. В 1992 году университет, чьи книжные фонды давно переместились в новое здание, сдал свою старую библиотеку в аренду на триста пятьдесят лет расположенному напротив Гонвилл-энд-Киз-колледжу. Таковы масштабы времени, в которых мыслят обитатели Кембриджа.

У Гонвилл-энд-Киз-колледжа не только два названия. Он и основан был дважды: в 1348 году Эдмундом Гонвиллом, священником из Восточной Англии, и в 1557 году Джоном Кизом, врачом из Нориджа, который по гуманистической традиции латинизировал свою фамилию (Caius), но произносил ее по-прежнему как Киз. Колледж в его честь тоже стали именовать по-латыни Caius-college.

Доктор Киз был придворным врачом Эдуарда VI и Марии Тюдор, одним из богатейших врачей своего времени. Он изучал медицину в Гонвилл-холле и в Падуе, а прежде чем приступить к врачебной карьере в Лондоне, несколько лет прожил в Италии, изучая философию. Вложив средства, доктор Киз оздоровил свой старый колледж, где занимал пост ректора, хотя члены колледжа не слишком жаловали его за католицизм. Новый двор, воздвигнутый в 1565–1569 годах рядом со старым Гонвилл-кортом, стал первым в Кембридже двором всего с тремя флигелями: с южной стороны он отделен от мира только стеной с воротами. Киз-корт должен был стать светлым, открытым, хорошо продуваемым – санитарная мера с символическим значением: выветрить затхлость Средневековья! В закрытых внутренних дворах повеяло новым духом, открытостью Ренессанса.

Тремя символическими воротами доктор Киз наглядно демонстрирует нам путь к образованию елизаветинских гуманистов. На первых воротах написано Humilitatis (это Врата Смирения), через них входят студенты. На вторых воротах читаем Virtutis (это Врата Добродетели), а с другой стороны – Sapientiae (Мудрость). После Врат Мудрости наконец попадаем к Вратам Чести, которые ведут от колледжа прямиком к Старым школам – к экзаменам, ученым степеням и карьере. Этот академический ритуал посвящения Киз-колледж практикует для церемониального шествия и по сей день. Лишь по двум поводам открываются запертые обычно Врата Чести: в день вручения дипломов, когда студенты направляются в Сенат для получения степени, или по случаю смерти преподавателя. Чтобы отдать ему последние почести, гроб с телом после реквиема в часовне проносят через Врата Чести к катафалку, ожидающему у дома Сената.

Нигде в Кембридже нет подобной иконографической программы академического течения жизни. И хотя Врата Смирения перенесли в ректорский сад, где они, возможно, нужнее, призыв к смирению встречает нас на прежнем месте, над входом с Тринити-стрит. От викторианского Три-корта мы по прелестной рябиновой аллее выходим к трехэтажным Вратам Добродетели (1567). Это одна из старейших реликвий английского Ренессанса, как уверяют нас историки архитектуры. Но привлекательнее стилистической чистоты и благородства, как часто бывает в жизни, выглядит живописное смешение стилей в соседнем дворе. Врата Чести, возведенные в 1575 году по проекту доктора Киза уже после его смерти, представляют собой фантастический коллаж из колонн, портиков, обелисков и фиалов, увенчанный шестиугольной башней с куполом и солнечными часами: изобилие разных мотивов в небольшом пространстве. Елизаветинская эпоха любила такие concetti – чем больше украшений, тем больше чести.